В рубрике — Я знaл Эдикa мнoгo лeт. Этo был удивитeльный чeлoвeк, — рaсскaзывaeт «МК» Юрий Сeргeeвич. — Дa oн всю жизнь пoмoгaл дeтям. Пoмню, кaк пeрeвeл финскoгo aвтoрa и eгo приглaсили в Финляндию. Этo былo в кoнцe 70-x. Oн пoexaл, пoлучил гoнoрaр, и нa эти дeньги купил шикaрную aппaрaтуру. Вeрнулся и скaзaл мнe: « Знaeшь, я xoчу ee пoдaрить дeтскoму дoму». И пoдaрил. Oн тaкoй был чeлoвeк.
— Нo бывaeт, чтo человек во внешнем мире — один, а в семье, с близкими — другой, вот видите, обвинён в тирании.
— Никакой тирании не было, просто у него была семья, в которой согласясь душ не было.
— Все-таки очень серьёзные обвинение выдвигает против покойного отца дочь Татьяна Эдуардовна Успенская. Почему?
— Может счёты сводит. А у неё один счёт — он ее не вставил в завещание. Думаю так. Его первую жену, мать Татьяны, звали Риммой, я знал ее и дочку помню, только маленькой. Он разошёлся с семьёй давно, и никто не выступал почему-то раньше, а когда стали делить наследство, тут все вспомнили и припомнили ему. Ничего он не тиранил. Она, первая жена, тиранила его при мне. Он собирал самовары, старые пишущие машинки, а она была недовольна. Не работала, занималась домашним хозяйством. Ну у них просто не сложилось. А он был необычным человекам.
— Вы можете представить своего друга и коллегу, поднимающим руку на жену или тем более на ребёнка?
— Даже представить не могу такого. Он со второй женой удочерил двух девочек, у них были проблемы с развитием, и он занимался с ними постоянно. На даче в Переделкино, куда я к ним приезжал, он устроил для них кукольный театр, разработал собственную методику их развития как раз посредством такого домашнего настольного театра.
— Не многие, как вы, Юрий Сергеевич, хорошо отзываются об Эдуарде Николаевиче, увы. Мультипликаторы — в претензии, третья жена, телеведущая и журналист Филлина, с которой он вёл архипопулярную в своё время программу «В нашу гавань заходили корабли», со слов опять же его родной дочери, тоже имеет свои претензии к Эдуарду Николаевичу.
— Он был вспыльчив, вспыхивал как спичка, но я считаю, что это был самый справедливый борец за правду. Просто как у всякого великого человека (а в литературе для детей и, главное, семьи он великий) у него были свои представления о справедливости. Да, он судился с «Союзмультфильмом», я даже присутствовал на одном таком суде. Но он во многом был прав. Для меня он был самым справедливом человеком, а это на студии принимали за жадность.
А что касается Филиной… Да, она много для него сделала. Новый дом — целиком ее заслуга, там всегда был идеальный порядок. В новом доме у него было почему то два кабинета, где он мог работать. Он ей доверял: она делала программу, лицом которой он был. Она стала его одевать, он стал ходить в модных костюмах, не то что раньше. Вроде они хорошо жили, но я наблюдал между ними даже скандалы, причём на пустом месте. Как-то они к нам приехали и он вспыхнул: «Посмотри на Энтина, здесь тепло и любовь. А ты все про деньги». С сыном ее он говорил, как мне казалось, командным тоном, такой бывает у отцов. Потом он заболел раком, операцию делали в Германии. Я звонил туда, она сидела у его постели. Но потом она почему то уехала, стала жить с другим человеком. И он страдал. И не мог ни о чем говорить как только о том, что она его предала.
А последняя жена (она же вторая, он вернулся к ней и к девочкам) прекрасно его понимала. Еще раз хочу сказать, что я не верю в заявления дочери, это все клевета на Эдика.
Читайте материал: «Писатель Алла Боссарт: «Премия Успенского — не повод рыться в грязном белье»».